"В стране кризис. 23 миллиона человек живут за чертой бедности. Да и многие из тех, кто не за этой чертой, еле сводят концы с концами. В это время один за другим федеральные телеканалы в своих ток-шоу мусолят тему, как нуворишам надо обходиться с их прислугой. Эту эстафету подхватил и канал "Россия". Если бы чванливые дамы, ошалевшие от роскоши и долгого сна, изливались на каком-нибудь кабель-ТВ – и чёрт с ними, оставались бы узкой тусовкой или сектой, не видимой глазу. Но каковы задачи государственного телевидения? Узаконить дикое социальное расслоение, омерзительные сцены унижения беспомощных и морально падших лакеев их обожравшимися повелителями?
Наверное, нельзя осуждать тех, кто выбрал для себя участь добровольного холопства. Черт знает обстоятельства, толкнувшие их на эту стезю. Возможно, она лучше голодной смерти, проституции, продажи своих внутренних органов. Однако всё же невыносимо было смотреть на утративших чувство всякого достоинства женщин и мужчин, этих прачек, полотёров и гувернёров, которыми помыкали их господа, впадая в раж от ощущения полной власти над чужими душами. "Ваша форма должна гармонировать с моим интерьером!"
Владельцы шикарных вилл и прорвы их слуг предстали некоей новой формацией нашего общества. Об их морали можно, пожалуй, прочесть в трудах Ницше, посвящённых сверхчеловеку: "Падающего – толкни!"
"Мне плевать на мнение других. Где я и где они?" – рассуждала одна из героинь передачи. Увы, иные достижения этой формации, позволившие ей нажиться «до потери безобразия», остались загадкой для зрителей. Сами господа внятно об источниках их богатств поведать не смогли, а группа поддержки из обозревателей модных журналов, светских адвокатов, львиц и прочей обеспеченной обслуги – тем более.
Но вот аргументы друзей и поклонников новых господ – по части так сказать досуга после неведомых трудов: "Что из того, что миллионы прозябают в бедности? А почему Алёна из-за этого должна страдать?.. Это же создание дополнительных рабочих мест… Прислуга зарабатывает больше, чем слесарь у станка… Так принято в хороших домах… Это пример, как надо жить…"
Студия аплодировала вовсю, и только депутат Харитонов, явившийся будто с того света, сопротивлялся для контраста – назвав одну госпожу Салтычихой нашего времени. Другие на это громко ржали, прилежно запоминая, как прислуге следует до блеска протирать перила в доме, намазывать кремом белую мебель, готовить для хозяйки ванну с лепестками роз и обращаться на "вы" к ее маленькой дочери…
Передача транслировалась на многомиллионную аудиторию страны, где запрещают и громят выставки, спектакли и концерты под предлогом, что они оскорбляют чувства верующих. Где только ленивый не говорит о духовном возрождении и тлетворном влиянии Запада. Где государственное телевидение во все времена служило рупором государственной пропаганды.
Но эта пропаганда – чего? Той буржуазии, от чьего скромного обаяния не осталось и следа, из которой хлещут лишь зашкаливающие спесь и цинизм? И те бедные великороссы, вся гордость которых уместилась в эпизодах, где они торгуются о цене за рабскую службу хозяину – это образ будущего, к которому нас призывают? Это с кем я должен сливаться в восторге единения в День России или 9-го мая, или на широких спортивных праздниках, или по поводу больших национальных успехов?
Ладно, я – человек уже уставший и успокоившийся, не бунтарь. Но я вспомнил, как недавно на вопрос, какова ваша мечта, кто-то из русских рабочих ответил: "Стать начальником нового ГУЛАГа". А что с теми тысячами юношей, которые смотрят эту пропаганду "барства дикого", вновь объявившегося на Руси? Неужто кто-то думает, что все они безропотно примут правила игры, при которых нормой новой жизни станут барство и холуйство?
Персонажи с Рублёвки обнажились в этой передаче, что называется, до трусов. Но хуже было бы, если бы у них хватило ума изобразить из себя милостивых благотворителей. Страшней – когда телевизор оправдывает наших казнокрадов тем, что часть награбленного они отдают на милостыню и провозглашаются за это святыми благодетелями.
Хотя корень вопроса, конечно, не в морали этих новых бар и их прислужников; она – всего лишь прыщ на коже общества. Корень – в экономических условиях, при которых люди за сопоставимый труд (выточить на станке деталь не легче, чем подстричь куст в саду ворюги) получают катастрофически разное вознаграждение. Общество сверхбогатых нетрудовых дворян и презираемой ими дворни – это возврат в 19-й век. А значит, неминуемы и потрясения, которыми закончился тот золотой век тех, кто не платил, словами классика, "долгов по праву русского дворянства".
Отсюда.
Допрыгаются, цорики, до нового Ленина...
Форум 
