"Тенебрариум" Глава 10.

ЧАСТЬ-10. БЕЗУМНЫЙ ОТШЕЛЬНИК.

Я плыл по тёмной затопленной галерее, мимо вращающихся магнитофонных бобин и перемигивающихся кнопок. Оттолкнул рукой возникшую впереди табличку «Ординаторская». Проплыл над пустой металлической кроватью.
Откуда-то доносилось монотонное пиликанье морзянки. Постоянно повторяющиеся четыре точки и три тире. Как мне удаётся дышать под водой? А может быть я и умел, просто не знал об этом?
Хо, хо, хо.
Откуда этот звук?
-Писатель, -вспыхнуло зелёное свечение впереди. -Это ты?
-Я не писатель.
-Но так тебя называют.
-Я не писатель. Хотел им стать, но не смог.
-Дай почитать свою книгу.
-Какую книгу? Я ещё ничего не написал.
-Ты обманываешь меня. Но я тебя прощаю. Ведь в тебе говорит скромность, верно? Нельзя быть таким скромным, Писатель. Не в твоём мире. И не в моём мире.
-Почему я обманываю? У меня правда нет никакой книги. Я лишь работаю над ней. Собираюсь начать.
-У тебя есть книга.
-Да где она?! Где?!
-А ты где?
-Не знаю.
-Надо узнать, Писатель. Иначе беда. Без твоей книги ничего не получится.
-Что должно получиться? Кто ты вообще такой?
-Мы встретимся, когда придёт время.
-Какой в этом смысл? Зачем мне это?
-За тем, что без меня тебе не выбраться.
-Ты знаешь, как покинуть город?!
Я неожиданно выплыл в светлый коридор со множеством дверей. Все двери были закрыты, кроме одной.
-Она тебя бережёт, -донеслось из того помещения.
-Как мне покинуть город?! -повторил я вопрос, повысив тон. -Ответь! Где ты?!
-В глубине...

Я проснулся, а в памяти, заевшей пластинкой, всё ещё повторялось: «В глубине... В глубине...»
-В какой глубине? Чё за бред? -протерев глаза, я потянулся и встал с кровати.
Ставни были открыты и солнечный свет заливал комнату. Как ни странно, после вчерашних малоприятных приключений, настроение сегодня у меня было просто великолепное. Я вспомнил разборку с терапогами, вспомнил, что теперь я их вожак, и даже посмеялся над этим, сам с собой. Никаких угрызений совести, или страхов не было и в помине.
Райли в соседней комнате делала гимнастику. Я поздоровался, и немного понаблюдал за ней, восхищаясь её гибкостью.
-Чего смотришь? -спросила она, легко сделав «мостик», и взглянув на меня вниз головой.
-Э-э, извини. Просто увлёкся твоей пластикой. Ты как гуттаперчевая.
-Тебе тоже не помешает размяться.
-Да. Возможно. В другой раз...
Уж чего-чего, а зарядку я в последний раз делал, наверное, в первом классе. Чтобы не маячить у хозяйки перед глазами, вернулся обратно, и начал возиться с приготовлением чая.
Спустя какое-то время, Райли, подёргивая плечами, и крутя головой, вышла ко мне.
-Чайку? - спросил я.
-Давай.
-Тебе как обычно: заварка, температура?
-Ага.
Мы уселись завтракать.
-Хочу сегодня опять прогуляться по тому же маршруту, -поделился я своими планами.
-Никаких прогулок, пока не наточишь свой нож! -тоном строгой мамаши ответила Райли.
-А. Да наточу, без проблем, конечно.
-Ты ещё вчера должен был это сделать, но я не стала тебя заставлять, приняв во внимание твою усталость после первого боевого опыта.
-Ладно-ладно, сейчас перекусим, и я займусь этим.
-Когда прогуляешься, мы с тобой сходим ещё кое-куда.
-Очередная вылазка? Интересно.
-Нужно набрать дополнительных ингредиентов для ай-талука. Да и просто, для еды.
-Надо, значит надо.

Когда мясо было съедено, а чай допит, я решился «закинуть удочку» по поводу Водзорда.
-Слушай, Райли, а что насчёт того сумасшедшего апологета, про которого ты рассказывала? С ним встретиться вообще реально, или как?
-А зачем тебе?
-Да просто. Любопытно. Апологеты. Хранители тайных знаний. Сразу представляешь себе какое-то величие, мудрость. Я бы не отказался познакомиться с таким...
-Водзорд безумен. Даже я перестала его понимать.
-Тогда познакомь меня с другим апологетом.
-Это исключено. До завершения Суфир-Акиля я не имею права даже приближаться к району Апологетики! Это табу! Строжайше запрещено! Наказание — нейтрализация!
-Ну вот видишь. Тогда хотя бы к Водзорду отведи.
-Я всё равно не понимаю, зачем он тебе.
-Так ты отведёшь?
-Посмотрим. Возможно. Если успеем запасы добыть.
-Так чего же мы ждём? Отправимся за ними сейчас же.
-Иди точить нож, торопыга. А у меня ещё много дел. Разобраться с волосами, смотри, какая копна свалялась? Потом наложить оздоровительную маску. Помедитировать. Поставить ай-талук на вымачивание...
-Хорошо, Золушка. Скажешь, когда выдвигаемся, -я поднялся из-за стола.
-Ты вполне успеешь привести в порядок оружие и прогуляться.

Чистка оружия — самое нудное и изматывающее занятие, которое только можно придумать. Она даже нуднее, чем медитация. Ты шоркаешь и шоркаешь набившее оскомину лезвие, такое длинное, как будто назло. Угораздило же меня выбрать именно мачете. О чём я только думал? И звук ещё такой противный, скребущий по нервам. Когда начинает окончательно надоедать, рука теряет твёрдость, и пытается соскальзывать на режущую кромку. Не прошло и пяти минут, а я уже посадил два пореза. Просто праздник какой-то... К счастью, обнаружил в запасах Райли древний лейкопластырь.
После работы с камнем, начинается работа с песком. Она не опасная, но ещё более тупая и бессмысленная. Клинок елозит по песку, отматывая руку. Нет, мне никогда к этому не привыкнуть.
И наконец энерген. Это пожалуй самая опасная процедура, когда пальцы скользят в непосредственной близости от лезвия. Сначала у меня вообще не получалось обрабатывать нож на весу, и я прижимал его плашмя к столу. Затем, немного приспособился. Но всё равно, до самого конца моих злоключений, заточка оружия оставалась для меня тяжким испытанием.

Очередная прогулка была уже не такой пугающей и тяжёлой, как вчера. Но всё же не без напряжёнки. Я ещё не до конца был уверен, что терапоги больше меня не тронут. Особенно меня волновал избитый мною «бета». Этот гад непременно отомстит.
Но я ошибался. Как выяснилось, бывший «бета» злобу на меня не таил. Более того, стал моим закадычным другом. Разумеется, я утрирую. Какая тут может быть дружба? Но то, что с той поры он начал проявлять явные признаки дружелюбия — это факт. Как я понял, после моей «воспитательной работы», собратья его низложили, сделав едва ли не изгоем, после чего, чтобы хоть как-то удержаться в коллективе, и избежать участи бывшего вожака, «бете» пришлось жаться ко мне, ища покровительства. Но это уже отдельная история.
Сейчас я шёл в сторону ресторана «Эсмеральда», поигрывая наточенным мачете, и зорко поглядывая по сторонам. Вчерашнее убийство сделало меня злее и циничнее. Я всё так же чувствовал страх, но теперь уже явно презирал его. Внутри словно вибрировала сжатая пружина, готовая в любую минуту разжаться.
Свернул на повороте, и сходу направился в заветную арку. Идти туда не хотелось. Но чувствовал — надо. Подошёл к подъезду. Вокруг никого. Только засохшая кровь возле лавочки, и размазанный след, тянущийся к подъезду.
-Эй, твари!!! -зычно гаркнул я. -Чё прячемся?!! А-ну вылезли!!!
В подъезде послышалась возня. Зашевелились силуэты. Затем, из вонючего дверного проёма показались приземистые фигуры терапогов. Первым шёл наместник. Сгибаясь в полнейшем почтении, он подошёл ко мне и протянул руку. Я было подумал, что он опять собирается меня кормить какой-то гадостью, но ладонь была пустой. Это было рукопожатие. В их разрушенных мозгах остались осколки мужского этикета.
Выдержав паузу, пожал ему руку, стиснув её со всей силы. У бедняги едва глаза из орбит не вылезли. Но он вытерпел. Вслед за ним потянулись кривые лапы остальных уродцев. Брезгливо пожал каждую. Какие же они мерзкие. Эти существа, видимо, лишились человеческого облика ещё до катастрофы. Теперь же стали совсем примитивными и жалкими.
Для общения они использовали примерно десять звуков, являющихся либо бывшими жаргонизмами, либо междометиями. Некоторые сохранились в неизменном виде, например «Куда» и «Айда». От некоторых остались только фрагменты. Остальные же распознать можно было только по интонации. Естественно, на таком убогом языке много не пообщаешься (терапогам его хватало за глаза, а вот я в его узкие рамки уже не вписывался), но это ограничение с лихвой компенсировалось жестикуляцией, на которой мы в основном и разговаривали. Как глухонемые.
-У-у-у! -распалялся мой заместитель. -Ау! Ау! Аха-ха! Ы-ы-ы-ат!
При этом он успел постоять на четвереньках, поклацать зубами, и изобразить собачье дыханье, после чего указал куда-то в сторону угла соседнего здания.
-Собаки? -сделав серьёзную мину, кивал я. -Гиенособаки? Приходили? Приходили ночью? Сколько и было?
С цифрами было сложнее. У этих идиотов не хватало ума даже показать количество на пальцах, поэтому наместник показывал число всего одним пальцем, демонстрируя его несколько раз подряд. Из этого было трудно понять, сколько же на самом деле гиенособак приходило во двор сегодня ночью: Три, четыре или пять? Но главным был результат. Их спугнули, и они ушли.
Сдержанно похвалив свою новую банду, я сказал им ещё пару каких-то бессмысленных, но строгих фраз, после чего покинул двор, уходя вполоборота, пока мои грязные «дружки» на втянулись обратно в свой провонявший подъезд.
Общение с ними было малоприятным, но после него настроение у меня поднялось ещё выше. Я авторитетен в этом городе! Пусть даже для этой нечисти. Но я уже чего-то добился. Не плыву по течению, зависимый от судьбы, а иду своим путём.
Впереди, далеко-далеко, возле противоположного перекрёстка, показалась маленькая фигурка какого-то зверька. Это заставило меня оборвать свои мысли и замереть. Он тоже замер. Расстояние между нами было колоссальное. Но откуда мне было знать, на что способно это новое существо? Минуты полторы я простоял столбом, пытаясь его разглядеть. Оно тоже смотрело на меня издали. Из-за дистанции трудно было даже понять: живое ли это существо, или просто кучка какого-то мусора. Но стоило мне шевельнуться, как зверушка молнией бросилась наутёк, скрывшись за поворотом. Шут с ней. Не напала, и слава богу. Я повернул к дому.

-Терапоги видели небольшую группу гиенособак этой ночью, -рассказал я Райли. -Они их прогнали.
-Хорошо, -кивнула та.
Я думал она меня похвалит, что я теперь один могу спокойно общаться с местными, и даже получать от них какую-то полезную информацию. Но ей было абсолютно безразлично. Как будто бы так и должно быть. Это было немного обидно.
-Ты готов идти за припасами? -спросила она чуть погодя.
-Всегда готов.
-Тогда бери рюкзак.

Путь пролегал, по уже знакомому маршруту, до сгоревшего дома. Затем мы свернули налево — к электростанции. И моё спокойствие завершилось.
-Что, опять туда? Опять ползать?
-Ты сам хотел встретиться с Водзордом, -раздражённо ответила Райли. -Чего же возмущаешься?
-Я думал, что мы припасы наберём сначала.
-Там и наберём. Можно было, конечно до парка пройти, или в сторону Теплицы, но если тебе нужен Водзорд, то нам сюда.
-Ладно. Надеюсь, что не получится, как в прошлый раз...

Дойдя до угла кирпичного забора, Райли прислонилась к нему и достала бинокль.
-Подожди, сначала нужно кое в чём убедиться.
Мы постояли минут десять, после чего она сообщила, -Порядок. Может быть даже ползти не придётся. По крайней мере, туда.
-Почему?
-На, посмотри, -Райли протянула бинокль.
Я поднёс его к глазам, навёл резкость. Вот седые обломки электростанции. Кусты рядом с ними. Ничего нового.
-Что-то я ничего не наблюдаю.
-Правее смотри. На поле.
Я немного изменил угол обзора. Далее, за электростанцией простиралось небольшое поле, заросшее высокими травами. Пошарив по нему биноклем, я вскоре заметил несколько движущихся бочкообразных объектов. Из травы торчали только спины этих существ.
-Ага, вижу животных. Они там пасутся, что ли?
-Да.
-А разве мясник...
-Сообщи, как только он появится.
-Понял, -я нацелился на блок подстанции, в котором прятался монстр.
Никакого движения. Словно его там и не было. Видимо, подпускал добычу поближе. Время шло, а он всё не появлялся. Но вот один из пасущихся мутантов отделился от стада, и оказался ближе всех к укрытию гиганта. Сначала показалось, что от подстанции отделилась стена, заслонившая всё изображение, но я тут же понял в чём дело.
-Появился!
-За мной! Побежали!
И мы бросились вниз по склону. Ещё издали я заметил, как огромная туша великана, в полном молчании, движется на свою добычу. Он не издавал ни единого звука, выдавая себя лишь топотом, словно где-то вдали лупили по земле внушительным молотом. Было заметно, что мясник заметно припадает на правую ногу. Оказалось, что она у него повреждена. Вследствие чего я прозвал его Хромым.
Всё же он был неповоротлив и слишком медлителен. Каким образом он собирался догонять свою добычу, уже бросившуюся от него со всех ног? Наглядный ответ на этот вопрос последовал незамедлительно. Мясник вдруг вскинул свои длинные руки, с растопыренными пальцами, и я увидел, как между ними замелькал электрический разряд. Затем, чудовище наклонилось, уперев наэлектризованные лапы в землю, и ближайшее к нему существо, неестественно подпрыгнув, кувыркнулось в траве, после чего свалилось замертво. От его тела начал подниматься лёгкий дымок.
Прежде чем мы добежали до кустов, я успел увидеть, как монстр подхватил свою добычу, и, подняв её над головой, с ужасным, клокочущим рёвом, разорвал на две части, обдав себя кровавым душем.
Не останавливаясь, мы промчались мимо его логова, добежали до леса, и завершили кросс лишь около родника. Подойдя к воде, я с облегчением напился. Райли дожидалась около тропы.
-Он бьёт электричеством! Ты видела? Очуметь!
-Ну да. Они так умеют. Накапливают в себе электричество, благодаря специальным гальваническим железам, а потом производят направленный разряд. Результат видел сам.
-Блин, он же так может и нас коротнуть, когда мы за водой ползём.
-Может. Когда заряжен. Но разрядившись, он восстанавливает напряжение очень долго. Несколько дней. Поэтому, когда мясник поохотился, он сыт, спокоен и не бьёт током.
-Очень на это надеюсь... Ну что ж, идём дальше?

Всё дальше и дальше мы углублялись в дебри влажного, болотистого леса, некогда бывшего обычными лесопосадками, огораживающими городскую черту. В отличие от посадок, в которых я прятался после побега из Смородинки, этот лес казался уже настоящими густыми дебрями.
Райли строго-настрого запретила сходить с тропинки, потому что вокруг много мокриц. Я думал, что она имеет в виду очередных хищных членистоногих. Но как оказалось, «мокрица» - это название странной аномалии, благодаря которой растительность здесь так дико буйствовала.
Идти по лесу было жутковато. Кроны деревьев, образуя сплошной полог, закрывали небо, сохраняя внутри «парника» постоянный сумрак, местами изрезанный косыми лучами, пробивающегося солнца. Было немного душно. Тишина нарушалась только шелестом листвы, журчанием ручья, и шорохом лесной подстилки под нашими ногами. Полное отсутствие птичьих голосов вызывало оторопь. Лишь откуда-то, едва различимо, доносился далёкий, непрекращающийся стрекот.
-Как Воздорда занесло в эту глухомань?
-Я же говорила, что он — сумасшедший.
Мы миновали полянку, сплошь утыканную ровными, вытянутыми пирамидками зелёного цвета. Что это было за место, Райли не объяснила, но то, что подходить к пирамидкам опасно, я догадался сам.
Тропинка вильнула влево, и стала ещё уже. Проводница вынула кукри, но лишь для того, чтобы рубить паутину, развешенную на пути. Кружева рвались, как гусельные струны, с характерным треньканьем.
-Здесь я ловлю оловянных пауков, -пояснила девушка.
-А больших пауков здесь нет?
-Есть, но очень мало.
Я на всякий случай приготовил мачете.

Дышать становилось всё труднее из-за испарений, поднимающихся с соседнего болота. Я время от времени останавливался возле ручья, по извилистому берегу которого мы шли, и и плескал водой себе на лицо. Ручеёк, словно играя, постоянно петлял: то прячась под камни, то удаляясь от тропинки, то вновь к ней прижимаясь, то пересекая её. Райли попросила меня не повышать голос, и не делать резких движений, потому что мы приближаемся к жилищу Водзорда, вокруг которого обычно собирается различная живность. Среди подкармливаемых им зверей могут встречаться опасные хищники.
Дорогу перегородил какой-то металлический щит на двух опорах, завешанный диким плющом, словно занавеской. Пригнувшись, проводница аккуратно раздвинула стебли, и нырнула между ними. А я замешкался. Щит показался мне знакомым. Срезав с него плющ, увидел буквы, с трудом различимые на фоне вздувшейся голубой краски - «ДАЧНЫЙ КООПЕРАТИВ «ИЛИКТА». Ниже была трафаретная надпись маленькими буквами - «Расписание собраний кооператива».
-Ты идёшь? -высунулась из-под щита Райли.
-Иди-иду, -пригнув голову, я миновал преграду, и поспешил за ней.
Здесь действительно когда-то был дачный посёлок. Но он так зарос лесом, что стал напоминать заброшенные развалины храмов, в индийских джунглях. У большей части домов сохранились только фундаменты. Там, где раньше находилась дорога, теперь был сплошной бурелом. Деревья прорастали через окна заброшенных дач, через дыры в кровле. Машины дачников обросли кустарником так, что их с трудом можно было опознать. Лес поглотил всё. Странная, нетипичная растительность. Вроде бы, обычные деревья, кусты и трава, но если присмотреться к ним, то понимаешь, что они чужие, не принадлежащие нашему привычному миру. Эта флора словно занесена на Землю с какой-то другой планеты.
Возле трансформаторной будки мы остановились.
-Осторожно, -предупредила Райли. –Далитерии.
-Не понял.
Впрочем, скоро мне стало понятно, о ком она. Я заметил, как одно из окрестных деревьев медленно перепрыгнуло с места на место. За ним ещё одно. У этих прыгучих деревьев были тонкие стволы, без веток, изломанные в нескольких местах, а кора сплошь утыкана острейшими шипами. Но это были отнюдь не деревья. Когда я поднял голову, то увидел массивные продолговатые тела, неторопливо передвигающиеся среди древесных крон. Каждое такое тело покоилось на четырёх тонких, длиннющих ногах, с парой сочленений каждая. Словно огромный штатив, далитерий перемещался среди зарослей, аккуратно опуская ноги-ходули между поваленных деревьев и кирпичных обломков. Один из монстров, остановившись над остатками дачного фундамента, в погребе которого скопилась вода из ручья, выпустил длинный, узкий хобот, точно бабочка, размотав его как пожарный рукав. Погрузив его в воду, начал всасывать её в себя.
-Не приближайся к его ногам. Шипы ядовиты.
Мы обошли двух долговязых зверюг сторонкой, и оказались на полянке, заросшей лопухами, высотой в два человеческих роста. Лопухи просвечивали, и можно было разглядеть тени тварей, ползающих по ним сверху. Когда движешься под широким мясистым листом, по которому ползает какая-то гнусь, длиной в руку, и с шестью лапами, то ощущение, доложу я вам, не самое приятное. Чувствуешь себя букашкой.
Затем, спугнули каких-то птиц, похожих на мелких общипанных страусов. Низко пригибая головы на длинных шеях, они бросились от нас врассыпную, ловко огибая толстые стебли лопухов. Райли подошла к одному из самых толстых стеблей, вырезала из него кусок сырой, молочно-белой сердцевины, и протянула мне.
-Это можно есть?
-Можно. Попробуй.
Удерживая вырезку за кожуру, словно дольку дыни, я откусил белую мякоть. Сочно, сладковато, необычно. Похоже на смесь сырого картофеля и земляной груши. Вкус не бог весть какой изысканный, но и не гадкий. Обычная закуска. Доел всю мякоть, обглодал кожуру и выбросил.
-Неплохо.
-А теперь открой рот и покажи язык.
-Зачем?
-Давай-давай.
-Ну, а-а-а, -я вывалил язык.
Райли так и покатилась от смеха.
-Что ты смеёшься? Опять какие-то шутки, да? Что с моим языком?
Высунув язык, я, как мог, скосил глаза, и обнаружил, что тот весь чёрный, словно покрытый сажей.
-Твою же мать! Что это такое?
-У тебя весь рот чёрный, -хохотала Райди. –Это так смешно!
-Обхохочешься. И что мне теперь делать?
-Ничего не делать. Будешь теперь всегда черноротый… Я буду звать тебя «Чёрный Язык»! Ха-ха-ха! Шучу. Не смотри на меня так. От этого мне ещё смешнее становится. Всё нормально будет с твоим ртом. Не переживай.
-Шутки у тебя просто огонь.
-Это называется «чёрный юмор». Ха-ха-ха. «Чёрный»! Понимаешь?
-Блин, хорош уже…
-Не обижайся.
-Да ну тебя… Как я теперь предстану перед Водзордом с такой пастью?
-Всё хорошо. Он сам эти лопухи обожает!
-Вообще, конечно же, странно. Мякоть у лопуха была абсолютно белая, но рот после неё стал чёрным. Почему?
-Не знаю. Какой-то химический процесс. Это не вредит здоровью. Так что всё в порядке.

Впереди показался просвет выхода из лопушиной рощи. Наконец-то прямые солнечные лучи, и открытое небо над головой. Мы оказались на берегу небольшого озера, окружённого лесом со всех сторон. Илистые берега были сплошь истыканы следами неведомых животных. Звери приходили сюда на водопой, пили, не обращая на нас внимания, и уходили обратно в чащу. Процесс был непрерывный, и очень организованный. Никто ни на кого не нападал, не толкался, и не шумел. Существа разных видов, соблюдая ведомый только им уговор, в полнейшей тишине, сменяли друг друга возле пятачка живительной влаги. Мы прошли мимо группы деотериев, похожих на тех, что пытались напасть на меня в подвале. Все четверо стояли к нам спиной, и спокойно утоляли жажду. Никто даже не обернулся.
Потом были кургузые существа, которых я видел на поле, возле логова мясника. Они тоже абсолютно ничего не опасались. Те, кому не хватало места у водопоя, стояли в сторонке и дожидались, когда кто-то из их сородичей напьётся, чтобы занять его место.
Чуть глубже, по колено в воде, стояли голые птицы с огромными зубастыми клювами. Они долго набирали воду, после чего запрокидывали голову и трясли ею, проталкивая жидкость через извилистое горло.
-Почему они друг на друга не нападают? –спросил я.
-Здесь нельзя. Запрещено.
-Кем?
Ответа я не получил, но сам догадался, что всё дело в Водзорде. Мы подошли к его владениям.
-Будь внимательнее, милый. «Мокрицы» и «Чертополохи» на каждом шагу, -озиралась Райли. –Ходи по протоптанному. Животные умеют обходить ловушки.
-Долго ещё идти?
-Почти пришли. Вон, видишь те растения? Они-то нам и нужны.
Там, куда указывала Райли, я увидел частокол высоких растений, похожих на гигантские хвощи. Но, как оказалось, нам нужны были не они, а какие-то мелкие кустики, растущие возле их подножий. Из этих самых кустиков, покрытых цветами, похожими на кровавые пузырьки, торчали ярко-зелёные молодые побеги, завивающиеся штопором, как декоративный бамбук. Вот их-то как раз мы и начали собирать.
-Срезай аккуратно. Вот по сюда, -учила спутница. – Не ниже. Иначе испортишь.
Я начал резать побеги, косясь на бродящих у меня за спиной рогатых тварей, напоминающих неудачный гибрид варана и жука-оленя.
-Слишком мало срезаешь! –возмутилась Райли. –Бери больше!
-То слишком много, то слишком мало. Тебе не угодить.
-Я показала тебе, по сколько надо срезать. Видишь эти пупырышки? Вот по ним и режь. Смотри, как я режу. Ты тоже так режь.
-Ладно, ладно.

Набрав этих завитушек полрюкзака, мы перешли к другой добыче – странным фиолетовым плодам треугольной, тетраэдрической формы. Со стороны они смотрелись как старые пакетики из-под молока, развешанные на деревьях, листва у которых смахивала на мелко порезанный серпантин, свисающий до земли.
-Вот – главная ценность! Откусывать не советую. Без термической обработки можно хорошо травануться.
-Что же ценного в этой отраве?
-В соотношении с ай-талуком открывает дополнительные возможности… Кстати, вот, взгляни ка сюда.
Я подошёл к Райли и увидел под листьями, густо покрытыми росой, нечто светлое, студенистое, похожее на аморфный воздушный шарик, наполненный жидкостью.
-Что это?
-7-22. Влетел в «Мокрицу». Удивляюсь, как его угораздило. Семёрки снабжены повышенной чувствительностью к аномалиям. Но, как видишь, с каждым может случиться.
-Так это…
Теперь я начал различать в этом «шарике» черты человеческого тела. Сильно раздувшегося и обезличенного, но всё ещё сохранившего определённые контуры. Тело просвечивало насквозь, и было видно, что внутри него нет ни костей, ни внутренностей. Лишь жидкость, в которой, как в аквариуме, плавают какие-то мелкие головастики.
-А кто там, внутри него, шевелится?
-Личинки сирмозуха. Уже, наверное, десятое поколение.
-Как они выживают? Там же аномалия.
-Не знаю. Наверное, «Мокрица» не действует на амфибий. Или на их личинки. Главное, ты туда не лезь.
-Вот ещё.

Вторую половину рюкзака мы довольно быстро заполнили фиолетовыми тетраэдрами (которые вскоре после того, как были сорваны, стали мягкими и потеряли свою форму, сделавшись похожими на огромный чернослив). Райли сказала, что нам осталось собрать ещё два элемента и они – животного происхождения, поэтому собирать их будем уже после того, как встретимся с Водзордом, так как он может рассердиться, если увидит, что мы их собирали. Он очень ревностно относится к подобным вещам.

Тропинка, ведущая к жилищу лесника-Водзорда, удалялась от озерца, и выходила к расчищенной территории, посреди которой стояла старая, но хорошо сохранившаяся беседка. Сквозь неё виднелся уцелевший домик, притулившийся среди высоких и очень странных растений, похожих на огромные полосатые жезлы гаишников, чёрно-жёлтого цвета. Калитка была не закрыта. Двери у неё не было вообще. И мы спокойно прошли на территорию усадьбы.
-Если что, не говори Водзорду про то, как я убивала неоконисов, -предупредила Райли. –Это его расстроит.
-Договорились, -кивнул я.
Неподалёку от крыльца лежал удивительный монстр, телом напоминающий огромного кота-сфинкса, только голова совсем не кошачья, а скорее крокодилья. И от затылка – до крестца тянется узкий, сегментированный панцирь, состоящий из пластин, полностью закрывающих спину, как у броненосца. Края панциря обрамлены толстыми и длинными щетинками. Но самое главное – по бокам черепа у твари растут два подобия суставчатых педипальп, с шипами на концах. При виде нас, это двухметровое чудище приподнялось на передних лапах, и, утробно зарычав, свело свои педипальпы. Между ними хлопнул электрический разряд.
Я вздрогнул, и притормозил.
-Не бойся. Он просто предупреждает, чтобы мы к нему не подходили.
-Кто это?
-Мушенбрук.
-Тоже бьёт электричеством?
-Да. Но нас не тронет.
Когда мы прошли мимо монстра, он немного повилял хвостом. Но это не было жестом дружелюбия. Хвост имел погремушку, как у гремучей змеи, поэтому звук, который он издавал, не говорил ни о чём хорошем. Однако, на этой демонстрации, всё и закончилось. Мушенбрук действительно не напал на нас.

Подойдя к двери, Райли постучалась.
-Аюшки! –донеслось из помещения.
-Водзорд-Луриби, это Z-345/7-37 — субкод 2. Можно мне войти?
-О, природа! Входи! Конечно же, входи!
Мы вошли в просторную горницу, завешанную гирляндами трав, и заполненную различными бутылями с подозрительным содержимым. В дальнем углу дремал огромный неоконис.
Если честно, то я ожидал встретить какого-то заросшего мхом старца, ну, или на крайний случай, кого-то вроде Далай-ламы. Но хозяин, вышедший к нам навстречу, не имел ничего общего с моими ожиданиями. Это был низкорослый мужичок в треснутых очках, абсолютно лысый, но зато с пышной бородищей. Его кожа была сильно испорчена какой-то мутацией, а руки напоминали птичьи лапы с загнутыми ногтями, похожими на когти. Но вот глаза сохранили человеческий блеск, и были наполнены разумом. После мёртвых глаз терапогов, встретить существо с такими умными и одухотворёнными глазами было очень приятно. Они скрадывали общую деградацию облика, и я уже не обращал внимание на его лицо, искалеченное неведомой аномалией, и на его сильно изношенную одежду, похожую на лохмотья бомжа. Наконец-то передо мной был ещё один субъект, наделённый разумом!
-Приветствую Вас, Водзорд-Луриби, -поклонилась хозяину моя спутница.
-Райли! –обнял её тот. –Девочка моя, как я рад тебя видеть! Я вижу, что у тебя появилось имя.
-Да. Я знаю, что это не правильно…
-Откуда тебе знать, что правильно, а что нет? Не пренебрегай всякой данностью. В этом и заключается Суфир-Акиль, помнишь? Я рад, что у тебя теперь есть имя. Ты его заслужила. Подумать только. Я помню вас, когда вы только инициировались. Всех троих. Апологет Эвилон сильно сомневался в успехе внедрения второго субкода. Но я был уверен в вас до конца. Я говорил ему, что это будет прорыв в нашей истории. Модели уникальны. А образец 37 – особенно перспективен. Из всех семёрок ты была самая необычная. Многие в тебе сомневались, и даже хотели забраковать. Но я настоял на твоём участии в проекте. И не ошибся. Горжусь своей красавицей 7-37 субкод 2. Ты ещё всем покажешь, на что способна! Ну же, рассказывай, как твои дела? Как эпидермис?
-В норме. Меня больше беспокоят волосы. Они выпадают.
-Вот горе. А ты пробовала чередовать экстракт аурелики с лигидовым маслом?
-Конечно. Сначала помогало, но потом волосы опять стали вычёсываться. Что мне делать, Луриби?
-Я дам тебе одну сыворотку. Укрепляет корни волос. Проверял на своей любимой бороде. Попробуй. Надеюсь, поможет.
-Спасибо. Но я собственно зашла не ради этого. Вот, познакомьтесь с моим спутником. Он очень хотел с Вами встретиться.
-Да-а? Вижу-вижу, -из-под очков взглянул на меня Водзорд.
Наконец-то он обратил на меня внимание. До этого меня будто бы и не существовало вовсе.
-Ну-ка, ну-ка. Мне не терпится познакомиться с молодым человеком.
-Это Писатель, -представила меня Райли. –Он из внешнего мира. Забрался в мою сторожку, пришлось приютить.
-Я много о Вас наслышан, уважаемый апологет Водзорд, -я протянул руку. –Для меня честь познакомиться с Вами.
Старичок какое-то время смотрел на меня, с хитрой прищуркой, и я уже думал, что на рукопожатие он не ответит. Но вот его птичья лапка ухватила мою кисть.
-Взаимно, мой дорогой. Только не зови меня «апологетом», я тебя умоляю. Райли тебе не говорила, что я покинул Апологетику? Теперь я просто старик под номером Z-340/1-18 и по прозванию «Водзорд». Я понимаю, что цифровая номенклатура для тебя чужда и бессмысленна, а апологетическое имя – нелепо и диковинно. Поэтому можешь звать меня Вадимом Дмитриевичем. Или «профессором». Я не чураюсь старого хозяина, как большинство наших.
-Так Вы – профессор?
-Профессор биологии, Зордин Вадим Дмитриевич. Точнее, был им. В бытность человека. Но, де-факто, им и остался. Не смог из себя вытравить любовь этой науке. К природе, -он отпустил мою руку.
Понятно. Ещё один шизик. Но этот хотя бы не отрицает своего человеческого имени и профессии. Думаю, с ним будет проще, чем с моей «боевой подругой» Райли.
-Ну что же, давайте пройдём в гостиную, -пригласил бородач. –Я приготовлю угощение.
Мы прошли вглубь дома. Неоконис злобно зарычал.
-Цыц! –громко, но по-доброму прикрикнул на него Водзорд. –Рычалка-мочалка. Сидеть. Это друзья. Это тридцать седьмая семёрочка, моя милая пришла. Не узнал? Дурилка ты, Цуцык!
-Не укусит?
-Не-ет! У него зубов-то половины не осталось. Старичок, как и я. Поэтому и живёт у меня. Не бойтесь его. Так… Вы проходите в гостиную, а я на кухню.
-Я помогу Вам, Луриби, -вызвалась было Райли.
-Нет-нет, девочка, я сам. Не оставляй уважаемого Писателя скучать в одиночестве, -с этими словами Водзорд удалился на кухню.
Мы сели за стол.
-Мяса не жди. Водзорд вегетарианец, -мрачно предупредила Райли. –Раньше хотя бы амфибий ел, и рыбу. А теперь вообще на траву перешёл. Совсем с ума сошёл.
-По-моему, он не такой уж и псих.
-Погоди. Сейчас поймешь, почему его считают психом.
-А откуда он узнал твоё имя? Ты же придумала его совсем недавно.
-Милый, мы умеем считывать информацию невербально, просто взглянув друг другу в глаза. Эта хитрость позволяет нам мгновенно узнавать друг от друга последние статусные изменения, чтобы общаться уже на новом уровне, не отвлекаясь на выяснения новых личностных позиций. Это называется «психосинхронизацией». Очень удобная вещь. Заметно экономит время.
-Научишь меня этому?
-Не думаю.

-А вот и я! –Водзорд притащил блюдо какого-то салата, отдалённо похожего на «Цезарь». –Сейчас ещё кое-что принесу.
-Ну-ну, -Райли выхватила листик, и стала задумчиво жевать. –Бери, Писатель. Не стесняйся. Этой травы у него навалом.
В итоге, Водзорд притащил пять блюд. Остальные были с грибами, варёным картофелем (или чем-то очень похожим на него), рубленными сердцевинами лопуха и ягодами, похожими на сапфиры. Ягоды мне очень понравились. Они были как конфеты. Только губы после них окрашивались в синий цвет.
Помимо перечисленного, присутствовала совсем не крепкая настойка, по вкусу напоминающая чефирь, в трёхлитровой банке, где плавали какие-то неаппетитные лохмотья, как разбухшая чага.
-А это я уже пробовал, -указал я на лопух, и демонстративно высунул кончик языка.
-Ага! –засмеялся Водзорд. –Рот, словно печная труба! Зато полезно. Правда, Райли?
-Угу, -зевнула та. –Очень.
-Ну что ж, друзья мои, я в вашем распоряжении. По твоим глазам, молодой человек, вижу, что вопросов у тебя немало. Давно я не видел настоящих людей. Очень, очень любопытное зрелище. Интересный экземпляр. Но не будем отвлекаться.
-Вадим Дмитриевич, я ещё очень мало знаю об этом мире, поэтому…
-Ты не эколог?
-Нет.
-Очень жаль. Мне было бы интересно пообщаться с экологами из внешнего мира.
-Со мной в группе был эколог. Но он, к сожалению, погиб.
-Прискорбно. Ну да ничего не попишешь. И что же ты хотел узнать, мой дорогой?
Я покосился на Райли. Та молча жевала салат.
-Как покинуть этот город?
-Хм-м, -Водзорд погладил бороду. –А зачем ты приезжал, мил человек?
-Это была большая ошибка с моей стороны. Я ехал за вдохновением, но попал в передрягу. И теперь не знаю, что мне делать.
-За вдохновением? Ты его получил?
-Возможно. Наверное. Впечатлениями уж точно сыт по горло. Но какой от них толк, если я не могу вернуться домой?
-Так всегда получается, когда движешься по лучу, а не по отрезку. Геометрию в школе учил?
-Учил.
-Тогда должен понимать, что конец нового пути нужно знать в его начале. Теперь уже сложно что-то советовать. Но могу сказать с уверенностью, что отчаиваться не следует.
-Если Вы не можете мне помочь, тогда кто сможет?
-Не знаю. Из города никого не выпускают. Обойти защитный периметр вряд ли удастся. Там повсюду автоматические пушки и беспилотные летательные аппараты. Стреляют во всё, что движется.
-Это я уже знаю... Может стоит попробовать выйти к ним официально? Как мне связаться с начальником охраны периметра?
-Никак. Связи нет.
-Но Райли же упоминала, что апологеты как-то общаются с опр... С сумеречниками.
-Раньше такой контакт действительно был. Сугубо деловой. Доступный исключительно верховным апологетам.
-Таким, как Вы?
-Я лично с ними не общался. Только через посредников. Но даже те, кто общались, не имели права диктовать им свои условия. Видишь ли, молодой человек, мы подчиняемся сумеречникам, и обязаны следовать любым указаниям, исходящим от них. Раньше они нас контролировали, но потом вдруг перестали взаимодействовать с Апологетикой, и ушли в глухую оборону. Теперь они убивают всех подряд, без разбора.
-Кто они такие, эти сумеречники?
-Те, что стоят на периметре — гибриды. Бывшие люди, принявшие сумеречную сущность. Они подчиняются даркенам хо — истинным сумеречникам. Тем, что не являются людьми вовсе.
-Откуда они появились?
-Они всегда были. Просто вы о них не знали.
-Для чего они нужны?
-Для защиты и корректировки вашего мира. Они следят за ним, находят проблемы, и устраняют их.
-Как в этом городе?
-Да. Наш город представляет угрозу для мира людей, поэтому его закрыли на карантин. Таким образом, вас оберегают от нас. А нас — от вас.
-Я не верю. Что значит «бывшие люди»? Что за бред? Всё это похоже на какой-то театр абсурда.
-Наш дорогой Писатель считает, что его разыгрывают, -Водзорд посмотрел на Райли, та молча развела руками. -Ты не показывала ему свою истинную сущность?
-Надо мне больно, энергию тратить. Не хочет верить — его проблемы, -фыркнула девушка.
-Так надо показать! Давай-ка, устроим сеанс!
-Нет-нет, Луриби, давайте без меня. После этих представлений я потом несколько часов восстанавливаюсь. Не хочу.
-Девочка, не упрямься. Если будем действовать вдвоём, то затрат будет меньше.
-Ох. Ладно, так и быть.
Водзорд, радостно потирая руки, умчался в соседнюю комнату.
-Что вы собираетесь со мной делать? -насторожился я.
-А, -поморщилась Райли. -Пустяки. Покажем, кто мы такие на самом деле.
-В смысле? Как?
-Это не больно.
Профессор притащил жестяную табакерку, и, взяв нож, зачерпнул из неё какое-то вещество, похожее на клей. Совсем немного, на самом кончике лезвия.
-Вот, Писатель, проглоти это.
-Что? Ножик, что ли?!
-Не будь идиотом. Просто слижи эту каплю с лезвия, -нервничала соседка.
-А что это?
-Ай-талук. Я рассчитал порцию. Действия хватит на пять минут, -кивал Водзорд.
-Ну хорошо... -одними губами, я снял с лезвия каплю незнакомой субстанции. –Надеюсь, что выживу.
-Осторожно, не порежься.
Попав ко мне в рот, вещество словно исчезло. Я не ощутил никакого вкуса.
-Молодец. Теперь начнём.
Профессор сел напротив нас, и протянул руки, словно для спиритического сеанса. Райли приняла его левую руку и дала мне правую. Я взял её за руку, и, слегка помешкав, ухватил кисть Водзорда. Тело пронзило, как электричеством. Словно в позвоночник воткнули металлический штырь, от затылка — до копчика. В глазах всё помутнело. И только мягкий голос лесника звучал в ушах, сквозь череду «помех»: «Расслабься, Писатель. Расслабься. Впусти нас. Расслабься».
Я больше не мог терпеть это, и сдался. Шум тут же прекратился, голова опустела, мышцы обмякли. Раскрыл глаза и увидел сквозь пелену два ярких свечения. Чем больше зрение возвращалось ко мне — тем отчётливее я видел их очертания.
Господи, это было за гранью разумного. Я не различал людей. Я лицезрел лишь их очертания, нарисованные яркой, светящейся энергией. Мощные, переливающиеся всеми цветами сгустки базировались в центре их голов, а уже от них, по всему телу, словно сложная система проводов и агрегатов, распространялись, энергетические лучи, переходящие в сложные сети, опутывающие невидимые внутренние органы. В районе сердец методично пульсировали светящиеся «меха», сопровождая пульсацию цветовыми переливами. Каждый сосуд, словно оптоволоконный кабель, мелькал импульсами проталкиваемой по нему крови. Но самыми потрясающими были глаза, ощупывающие меня «лазерными» лучами. Их взгляды были ощутимы, и я даже мог различить отголоски чувств, с которыми они меня разглядывали.
А как же я? Опустил глаза на своё собственное тело, и увидел беспорядочно клокочущее буйство цветов, похожее на метеорологические снимки циклонов в температурном спектре. Энергия металась во мне, словно взболтанная жидкость в бутылке. Никакой упорядоченности. И что самое главное, от ног растекалась «лужа», затопившая уже половину комнаты. Края этой лужи имели более холодный оттенок, а ближе к ступням вытекающая энергия выглядела ярче и светлее. Как будто я таю, подобно снеговику. И остановить утечку было невозможно. Так вот о чём говорила Райли. Либо я тоже сошёл с ума, либо это всё чёртова правда!
Что мне дали съесть? Что за галлюциноген? Это ай-талук. Это опять он. Всё основано на нём. Он убеждает меня в том, что происходящее вокруг — реально. А может быть действительно показывает реальность?
-Ты видишь истинную природу вещей, Писатель, -Водзорд отпустил мою руку.
Тут же со второй кисти соскользнула ладонь Райли. И я увидел, как энергия начала вытекать уже из моих рук, из каждого пальца. Вылетала толстыми, яркими струйками и тут же опадала на пол.
-Теперь ты веришь, что мы — не люди?
-Я не знаю. Это иллюзия какая-то, да?
-Бестолково, -махнул рукой силуэт Райли. -Он слепой.
-Он прозреет. Не торопи его. Людям не дозволено это знать. Они созданы такими, чтобы до последнего не верить и сомневаться. Спешка может пагубно отразиться на его психике.
Материальные очертания моих собеседников постепенно проявлялись, словно снимки в фотомастерской. Ещё немного, и всё станет как обычно. Водзорд не соврал — видение длилось не дольше пяти минут.
-Допустим, всё это правда, -произнёс я, когда всё вернулось на круги своя. -И вы — представители иной расы. Допустим. Тогда зачем вы здесь?
-Для становления. Для совершенствования. Для обретения смысла существования.
-Откуда вы появились?
-Отсюда. Мы рождены на Земле, в заведомо чуждой и враждебной среде. Для выживания нам выдали естественные биоскафандры — тела старых хозяев, которые были приспособлены к земной жизни. Увы, они примитивны и неудобны. Представь, что ты всю жизнь прожил в тяжеленном водолазном костюме, на дне океана. Вот что мы испытываем, мой дорогой Писатель. Мы не можем воспользоваться своими возможностями в полную мощность. Тела ограничивают нас, опуская до элементарного уровня. Но, однако же, всё это испытание — отнюдь не пустое мучение. Ведь более вынослив тот спортсмен, что бегает с тяжёлым грузом на спине. После изнурительной тренировки, скинув тяжкое бремя, тело становится закалённым и непобедимым. В этом и заключается наш инсуаль. Собрать воедино фундамент новой цивилизации.
-Кто вас создал?
-Те же, кто и вас.
-Высшие?
-Да.
-Вы видели их?
-Нет. Никто их не видел. Знания были заложены в нас изначально. Триста сороковые были призваны стать сосудами, хранящими Слово Высших. Но первые семена, брошенные в новую, чистую почву, уже не должны будут ведать о них. Это главное правило устройства нашей общей Вселенной. Юные пионеры, первопроходцы, будут обживать свой новый мир без напутствий старой Апологетики. Они сами станут апологетами своей жизни.
-Значит это не просто город... Это — испытательный полигон. И здесь испытывают новые виды... Разумной жизни?
Водзорд и Райли задумчиво покивали в ответ.
-Я не верю. Вы... Вы просто меня дурачите. Несколько дней назад погибла большая часть моей группы. Всё это вспоминается как во сне. Потом началась какая-то чехарда: Заражение спорами грибов, нападение монстров, кот какой-то привязался, гигантские стрекозы, мясники, терапоги, аномалии... Это безумие. Я лишился рассудка.
-Нормальная человеческая реакция, -пожал плечами Водзорд. -Знаешь, дорогой Писатель, когда я вселялся в тело старого хозяина — он ещё был жив. Немногим из нас так повезло. В основном поселялись в умерших хозяев, а так чтобы в живого... Сначала я считал его чем-то ужасным. И даже завидовал тем, кто обживал мертвецов, ведь им не приходилось бороться с чужим, малопонятным и примитивным разумом. Мне было сложно. Пока я не понял, что главная моя ошибка заключалась именно в этой борьбе. Я перестал бояться человека, и стал изучать его. И он принял меня. Мы перестали мучить друг друга, и стали создавать симбиоз. В результате, я вытеснил его разум собой, но он не противился этому. Наоборот, ему было интересно выбраться за грань своего человеческого бытия. А я, в благодарность, бережно храню его индивидуальность, и продолжаю вести его любимое дело. Он был биологом, и я стал биологом. Он мечтал о единстве с природой, а я осуществил его мечту. Теперь мы оба счастливы.
-Как Вам удалось приручить местных тварей?
-Во-первых, это не твари. Это живые существа. Во-вторых, я их не приручал. Просто изучил повадки и стал играть по их правилам. А они ответили мне признательностью, и приняли как своего. Трудно в это поверить, но между всеми созданиями в этом мире существует некая взаимосвязь. Думаю, что все они были созданы одним сверхразумом...
-Там, у озера, я видел, как хищники и жертвы бок о бок утоляют жажду. Это Ваших рук дело?
-Это энергия воды. Ты знаешь, что вода тоже обладает энергией? Нужно лишь немного её изменить, и происходит великое чудо. Вода успокаивает, блокирует агрессию, заставляет подчиняться общему, неписанному закону. Увы, этот баланс очень шаток. Стоит лишь кому-то сорваться, и всё! Мир оборачивается кровавой бойней. Как правило, нарушителя тут же разрывают в клочья, каким бы крупным и сильным он ни был. При мне, однажды, растерзали огромного мясника. После таких стычек приходится тратить много энергии, чтобы всё восстановить.
-Да уж. Я успел столкнуться с яростью местной живности.
-Кто-то напал?
-Неоконисы. Но всё обошлось. К счастью, Райли была рядом.
Райли предупреждающе зыркнула на меня. Я вспомнил про её слова, и осёкся.
-Неоконисы? Они хорошие, если их не беспокоить. Надеюсь, Райли не причинила им вред?
-Нет-нет-нет! Что Вы! Она их просто отогнала. Так что всё путём. Никаких жертв.
-Молодец, Райли, я всегда знал, что ты у меня доброе сердечко, -ласково улыбнулся Водзорд.
Положив в рот горсть ягод, Райли отвернулась.
-Так что насчёт моего возвращения? -я вернул тему на прежние рельсы. -Если Вы не знаете, как мне помочь, то может мне стоит поговорить с другими апологетами?
-Вряд ли кто-то будет тебе помогать. Апологетика переживает сложные времена. Раскол, потеря контроля. Проект под угрозой.
-Что за раскол?
-Между Акилантами и Суларитами. Я покинул Апологетику во время начавшихся разногласий, и как раз вовремя. Сейчас там у них почти что война.
-Чего они не поделили?
-Разница была заложена с самого начала, и крылась в отношении к старым хозяевам. Одни, такие как я и Райли, уважали их тела, и всячески заботились о них, сохраняя человеческий облик максимально неизменным. Другие считали эти тела ненавистным склепом, и относились к ним с презрением. Мол, всё равно это испытание временное, и скоро от тел можно будет избавиться. Значит можно без зазрений совести превращать их в живой тлен. Ну а потом... А потом один из Верховных апологетов, по имени Латуриэль, усомнился в том, что знания, данные нам изначально, были заповеданы Высшими. Его тело, за которым он не следил и не ухаживал, постепенно приходило в негодность, а конца пути по-прежнему не предвиделось. Латуриэль испугался, что не дождётся завершения всеобщего инсуаля, и начал взывать к Высшим, но те не отвечали ему. Тогда он решил, что Высшие — это миф. И нужно искать покровительство у сумерек. Так появилась новая религия — суларитизм. От имени «Фахетши Суллар». Сектанты поклоняются Даркену Хо.
-Сумеречнику?
-Да. Истинному сумеречнику, дух которого, по преданию, до сих пор обитает где-то в городе. Я знаю о нём очень мало. Но могу сказать точно, что он очень опасен и непредсказуем. Настолько опасен и непредсказуем, что был отвергнут даже собственными сородичами. Бытует мнение, что именно Даркен Хо устроил ту самую катастрофу, когда погибли наши старые хозяева. Сулариты верят в могущество своего нового бога, и думают, что именно он подарит им новую жизнь, в новом, счастливом мире. Акиланты-основоположники – недовольны этой сектой, потому что отколовшиеся от них сулариты — тормозят инсуаль, оттягивая счастливое обретение всеобщего Суфира. Из-за этих мракобесов весь проект теперь под угрозой. Впрочем, лично мне это безразлично. Я давно отошёл от дел.
-Как же мне быть?
-Видишь ли, мой юный друг, в бытность апологета, я занимался местной фауной: классифицировал виды, изучал повадки, придумывал названия. Описал и подробно изучил более тысячи видов. И всю информацию передавал на Периметр. Через Нибилара. Он, возможно, единственный из нас, кто контактировал с сумеречниками непосредственно. Но сейчас связи с Периметром нет, это точно. Тем не менее, я думаю, что ты должен поговорить с Нибиларом. Хоть контакта с охраной города он сейчас не имеет, но явно знает о сумеречниках больше меня. Сходи к нему. Это всё, что я могу посоветовать.
-Вы меня к нему отведёте?
-Нет, конечно. Путь в Апологетику мне заказан. Да и не могу бросать своё хозяйство. Думаешь, почему я такой неопрятный? Раньше было много времени, чтобы следить за собой. А теперь столько дел, столько дел. Опыты, новые эксперименты, наблюдения. Некогда о себе подумать, не то что до района Апологетики прогуляться. Райли тебя отведёт.
Райли поперхнулась настойкой.
-Че-го?! –она прокашлялась. –Вы хоть понимаете?! Меня же там… Нет-нет-нет. Видимо Вы просто забыли, что ждёт изгнанника, вернувшегося без Суфир-Акиля.
-Всё я прекрасно помню, девочка, -блаженно улыбался Водзорд. –И знаю правила допуска изгнанников. Ты придёшь не с пустыми руками. Ты придёшь с ним.
Он указал на меня.
-Отлично. Без Суфир-Акиля, зато с глупым человеком. Меня нейтрализуют на месте.
-А ты знаешь, каков твой Суфир-Акиль?
-Да! Точнее, не совсем. Но уж не такой, это точно…
-Так знаешь, или нет?
-Нет, Луриби. Не знаю, -она опустила голову.
-Вот то-то и оно. Не знаешь, а говоришь. Откуда тебе известно, что этот молодой человек – не твой Суфир-Акиль? Судьба послала его тебе самым необычным образом. Не знак ли это? Что ты обрела вместе с ним? Расскажи.
-Он привел элгера…
-Замечательно! Элгеры делают дом счастливым. Даже у меня нет элгера. А у тебя он есть. Благодаря Писателю. Что ещё?
-Он нашёл ай-талук. Много. Большие запасы.
-Прекрасно. Ты обеспечена ай-талуком. И опять благодаря человеку. Но и это не всё. Есть что-то главное. Самое важное.
-Он дал мне имя.
-Вот! Ты вплотную приблизилась к истине! Вместе с именем, что?! Что он тебе подарил?!
-Он подарил мне нож…
-Не-ет. Это пустяк. Я о том, что важнее элгера и ай-талука. О том, что не хватало тебе с самого рождения.
-Я не знаю, о чём Вы.
-О цели, девочка моя. Не её ли ты искала? Не она ли твой Суфир-Акиль? Подумай.
-Возможно. Но цель эту я до сих пор не нашла.
-Так может быть она и заключается как раз в том, чтобы отвести Писателя к Нибилару? Может быть твоё изгнание подходит к концу? Поверь мне, Райли, многие думают, что Суфир-Акиль – это нечто сложное, глубокое. Но обычно, это какая-то простая истина, которая маячит перед носом, но её не замечают, отмахиваются. Подумай, девочка. Твой старый Луриби никогда не посоветует тебе дурного. Подумай.
-Я подумаю, -насупилась Райли. –Обещаю.
-Хорошо. Теперь, что касается тебя, Писатель. Ты хочешь выбраться из ловушки. И это понятно. Но не торопись. Как бы тебе здесь не нравилось, наберись терпения, и учись жить по здешним законам и правилам. Не пытайся переделать их под себя, но ищи свой путь и свою нишу, в которой тебе не будет равных. Дам тебе добрый совет. Я знаю, что в дверцу твоей души кто-то стучится. И тебе придётся с ним встретиться лицом к лицу. Но ни в коем случае не впускай его в свою душу, а выйди к нему навстречу. Понял?
-Н-нет…
-Поймёшь в скором времени. Просто не забывай мои слова.
-Ещё один вопрос, профессор! –я как в школе поднял руку.
-Слушаю.
-Что за таблетку мне дали? «Таблетку сумеречников». После неё я словно побывал в ином измерении. Прошёл сквозь нападающих на меня зверей, потом вылез через узкую щель. Всё вокруг было необычное, фиолетовое, и шум. Шум такой…
-Ты был в сумерках? Хм-м… Теперь понятно, почему ты выжил. Но непонятно, почему тебе дали таблетку? У Нибилара были такие таблетки, для расслоения и погружений в сумерки. «Иллюзиум», кажется. Препарат для сумеречных гибридов. Его дают только избранным. Тем, на кого возложена серьёзная, очень серьёзная задача. «Иллюзиум» открывает глаза и позволяет видеть то, что сокрыто за гранью реальности. Но я слышал, что эти таблетки лишь позволяют нам на время избавиться от человеческого тела, и немного побыть свободными. Сам не пробовал, но Нибилар рассказывал принцип их действия. Говоришь, что прошёл через зверей? Ничего не путаешь?
-Именно прошёл сквозь них. Деотерии, кажется. Зажали меня в углу. Думал, сожрут.
-Любопытно. То, что ты обошёл их через сумеречную реальность – это факт. Но при этом, твоё материальное тело должно было остаться в периферии, на растерзание деотериям! Как ты смог протащить его через сумерки? Это же невозможно.
-Я сама обследовала тот подвал, -подтвердила Райли. –Никаких останков. Деотерии там действительно были. Видимо ждали его несколько часов, не понимая, куда он вдруг исчез. Я ошибочно приняла их запах за неоконисов. Писатель действительно обошёл их.
-Если бы его материальное тело погибло, то его энергетическая оболочка иссякла бы через пару дней. Но он жив. И по виду вполне материален. Парадокс! Может быть, тело оставалось во внешнем мире, недоступном для деотериев? Но тогда бы он их вообще не увидел. Да и не пролез бы ни за что через узкую щель... Нет, Писатель, тебе определённо нужно показаться Нибилару, и ещё Эвилону – специалисту по биоэнергетике. Либо тебе дали вовсе не «Иллюзиум», а какой-то новый препарат, либо… Я теряюсь в догадках.

Мы засиделись. Солнце потихоньку клонилось к закату, и Райли начала подталкивать меня к выходу.
-Спасибо, уважаемый Вадим Дмитриевич, за то, что уделили нам время, -поблагодарил я профессора.
-Всегда пожалуйста. И не забывайте, дети мои, что природа – тождественна благости. Великие пути учения сходятся в её зерне, и проистекают к истокам бытия…
-Ну всё, понеслось, -шепнула мне Райли. –Уходим быстро У него опять бзик начался.
Я вышел за дверь.
-Райли! –вдруг окликнул Водзорд, оборвав свою бессвязную риторику на полуслове. –Я кое-что забыл тебе сказать.
-О, Высшие! –закатив глаза, та развернулась на каблуках. –Да, Луриби.
-Несколько дней назад, заглядывал ко мне Z-345/1-16…
-Со своим патефоном?
-Естественно… Но не только с ним. Да-да, приходил не один. С ним четвёртая и двадцать третья шестёрки. Недружественен был их визит. Но природа меня защитила. Братья меньшие прогнали этих наглецов с глаз долой!
-Их было трое?
-Да. Он собирает группу. Он совсем потерял страх и совесть.
-Но ведь это против главного правила инсуаля! Ладно он – пропащий элемент, но те, кто к нему примыкают! Они же обрекли себя на бесчестие!
-Шестёрки. У них развита социальная составляющая. Шестёркам труднее остальных преодолевать свой путь в одиночестве. Этой слабостью и воспользовался негодяй 1-16. Сбил их с пути истинного. Испортил. Превратил в своих слуг. Не знаю, скольких он уже совратил, но в любом случае – опасайся его. Одной будет непросто справиться с тремя. А с целым отрядом – и подавно. Держи ухо востро. Надёжно укрепи подходы к своему дому. 1-16 придёт к тебе. Я знаю. Он будет пытаться убедить тебя присоединиться к его новой «общине». Сначала будет заваливать лукавыми обещаниями, потом начнёт угрожать. А если ни то, ни другое не подействует – попытается разделаться с тобой. Он сказал, что уже убил двух семёрок: шестнадцатую и тринадцатого. А ещё одиннадцатую пятёрку. Боюсь, что он не лжёт.
-Тринадцатый же…
-Да, Райли. Твой сосед. Будь осторожна.
-Спасибо за предупреждение, Луриби.
-Так вот, исходя из моих умозаключений, я вывел квинтэссенцию адаптационных стимулов…
-Всё, пошли, -Райли схватила меня за руку, и потащила прочь от дома.

Через двадцать минут мы уже спешно собирали коконы каких-то существ, обильно разбросанные в куче песка. Коконы были мягкие, но раздавить их было не так-то просто. Последней добычей оказались раки, похожие на древних трилобитов. Их собирали в озере, бродя по колено в воде, когда водопой опустел, и животных на берегу осталось совсем немного. Ловля этих ракообразных, напоминающих ожившие ископаемые, была весьма неприятной. Клешней у них не было, зато на хвостах торчала пара острейших шипов, а об края острых пластин на их спинах можно было легко порезаться. Поэтому я приноровился хватать их за длинные усы. По этим же усам я и обнаруживал их, закопанных в донный ил. Во время этих сборов, мы вели беседу.
-А кто этот 1-16? –полюбопытствовал я.
-Да сволочь последняя. Слышал, что творит? Сбивает изгнанников с пути.
-Зачем он это делает?
-Потому что неудачник. 1-16 нашёл Суфир-Акиль одним из первых, и очень этим гордился. Он был уже голов занять место среди апологетов, но его находку не приняли. Сказали, что этого недостаточно, и отправили в новое изгнание. Более ни с кем так не поступали. Представляешь, какой это был позор? Но вместо того, чтобы достойно пережить его, и начать новые поиски, 1-16 разочаровался в своей цели и возненавидел Апологетику. Его приняли сулариты, но и их он вскоре разочаровал своими негативными высказываниями в адрес Хо. Когда же его прогнали сулариты, 1-16 поклялся, что создаст своё собственное общество, объединит изгнанников, уничтожит Апологетику, а потом суларитов. После чего станет хозяином города. Все смеялись над ним. Но, как видно, зря. Теперь их уже трое, как минимум. Это плохо.
-Объединение – это вполне логичный шаг. Так проще выжить.
-Принцип стадности – кредо старых хозяев. Наш путь – путь изгнанников, который мы должны пройти в гордом одиночестве. И лишь пройдя его с достоинством, присоединиться к обществу апологетов.
-Кстати об апологетах. Когда ты отведёшь меня к Нибилару?
-Ишь чего! Я пока ещё не рехнулась, как Водзорд. Не спорю, возможно в его словах была доля истины. Ты действительно появился в моей жизни не случайно. Но я пока не уверена, что ты – Суфир-Акиль. Я не чувствую этого, понимаешь?
-Понимаю. И долго мне ждать, когда ты это почувствуешь?
-Не знаю. Терпи, милый. И давай закроем эту тему.
Отправив в рюкзак последнего «трилобита», я завязал его, и забросил на спину. Сборы были закончены как раз вовремя. По той же самой тропе, вдоль ручья, мы поспешили обратно домой, возвращаясь с грузом нового багажа, который был гораздо тяжелее припасов в моём рюкзаке.